Эпоха мёртвых. Москва - Страница 115

115

Затем наше внимание привлекла табличка «Комендатура. Пропуска в г. Тверь». Съезд с шоссе вёл к недавно отстроенному и довольно симпатичному двухэтажному зданию, к стене которого была приставлена снятая вывеска «Гостиница». Возле здания на просторной парковке стояли два БТР-80 и целых три «Нивы», явно недавно перекрашенные в камуфляжные цвета и со стёклами, закрытыми лёгкими решётками. На самом съезде с трассы стоял бортовой «Урал», из кузова выглядывали двое с автоматами. Подумал, что привычка размещать посты в кузовах грузовиков появилась теперь у всех — и обзор хороший, и даже морф сразу не допрыгнет, особенно, если как здесь, борта наращены решётками.

К удивлению моему, останавливать нас не стали. Наша колонна заехала на стоянку, и лишь когда мы выбрались из машин, разминая ноги и потягиваясь, к нам подошёл средних лет усатый мужик в капитанской форме, которого сопровождал длинный и, чувствуется, очень сильный дядька в погонах прапорщика, у которого на плече висел РПК стволом вниз.

— С чем пожаловали? — спросил капитан.

Версия была заготовлена заранее, её я и выдал с ходу:

— Ищем людей. Мы в Подмосковье, в общине пристроились, вот и составляем карту нового мира, если можно так выразиться.

— А зачем? — чуть приподнял он бровь.

— Да просто так, — решительно ответил я. — Чтобы разобраться, где ещё живые есть, а где и нет вовсе. Может, связь наведём, может, ещё что.

— Кстати, как там, в Москве?

— Хана Москве, понятное дело, — выдал я честный ответ. — Схавали Москву.

— Ну и Тверь сожрали, — усмехнулся капитан. — Живых там нет, на северо-западе разве что на заводах бригады работают.

— Ну ни фига себе! — даже удивился я.

— Здесь проще. Народу-то в двадцать раз меньше было. А вообще что ищешь?

— Базар тут был у вас, как я слышал. Как найти?

— В Медном. Знаешь, где это? — уточнил капитан и, не дожидаясь ответа, объяснил: — Город по Окружной огибаешь, попадаешь на ленинградскую трассу и по ней километров двенадцать, до моста через Тверцу. Там не ошибёшься, село зачищено, опорный пункт на въезде, указатели, культура, в общем.

— А чего в город только по пропускам? — уточнил я. — Желающих много погулять?

— Помародёрствовать, — отрезал капитан. — Причём многие на рубль награбят, на сто испортят. Поэтому пускаем только с регистрацией, куда едет, что грабить хочет, чтобы знать, с кого за пожары спрашивать.

— А! — кивнул я. — А то подумал, что вы всё собственностью объявили, мол, «все шишки в лесу мои».

— А мы пошлину взимаем, — добавил он. — За право мародёрить с транспортом. Всякими полезными предметами, и особенно консервами.

— И кому она идёт?

— Главному, в Центр, — ответил он. — Кому же ещё? А оттуда уже направляют, где нужнее. В «Центры спасения», например.

— И получается? — с сомнением спросил я.

— Что получается? — не понял капитан.

— Блокировать въезды в город.

— Не на сто процентов, но, в общем, удаётся, — ответил он. — Здесь же не Москва, въездов меньше. Лезут, естественно, и так, через дачные посёлки и другие дыры. Но большинство предпочитает через нас ехать.

— А почему?

— А мы немного берём, в сущности, к тому же на благое дело, зато даём канал связи, и если что, то можем мотомангруппу выслать, спасти. Но только для тех, кто зарегистрировался.

— Гля, как у вас всё по-умному! — восхитился я. — А в Первопрестольной анархия, бывает, что и друг друга отстреливают.

— А что с вас ещё взять, со столичных? — хмыкнул капитан. — Как есть звери лютые. Ладно, говори сразу — в город собираетесь?

— Нет, — решительно отказался я. — На базар двинем, а там видно будет. Переночевать там дадут, случись задержаться?

— Да запросто, хоть жить оставайся, — махнул рукой капитан.

На этом мы и расстались. Поплясали возле машин, разминая ноги, пока курящие курили, загрузились, да и дальше поехали, сопровождаемые заметно восхищёнными взглядами бойцов. А что, вполне заслуженно, машины у нас куда как серьёзно выглядели, не то что в штатном исполнении.

Дорога дальше была пустой, с гладким асфальтом и хорошей разметкой. Справа тянулись какие-то дачные посёлки, в которых иногда, хоть и совсем редко, мелькали или люди, или мертвяки, а слева тянулись поля. Ещё несколько раз видели мотоманевренные группы военных, каждая на паре бронетранспортёров, стоящие на перекрёстках, а в двух местах, в отдельно стоящих зданиях, замечали некие подобия той комендатуры, какую мы сейчас посетили. Действительно, город был взят хоть и в неплотное, но кольцо.

По мере приближения к его северо-западной окраине военных становилось меньше, а вот движения на дорогах — больше. Несколько раз проезжали грузовики, заваленные всевозможным добром, пару раз замечали группки машин с вооружёнными людьми невоенного типа. Они больше всего напоминали тех бородачей, что мы когда-то встретили в Москве, и мысленно я классифицировал их как «небандитствующих мародёров», к каким, собственно говоря, относил и нас самих. Чужого отбирать не будем, сами на драку не напросимся, но и плохо лежать чему-то нужному не дадим — пропадёт. У этих, кстати, на двух дорожных эвакуаторах разместились токарные станки, кое-как обмотанные полиэтиленом, которые они откуда-то вывозили. Практичный подход, мудрый даже.

Вообще, даже на взгляд со стороны, жизнь вокруг Твери выглядела чуть спокойней и упорядоченней, чем возле Москвы. Там люди как-то опасливей были по отношению друг к другу, да и держались ближе к своим новым общинам. Здесь же катались туда-сюда, при этом встречных не пугались и стволы друг на друга не направляли. В чём феномен? В провинциальном добродушии или здесь всё же наводят какой-то порядок?

115